Великая Отечественная война шла второй год. В 1942 году количество заброшенных в советский тыл агентов разведывательно-диверсионных органов Германии увеличилось по сравнению с 1939 годом в 43 раза. Однако еще быстрее росло мастерство и находчивость советских чекистов в противоборстве с действиями врага. И на этот раз Советским правительством были предприняты эффективные меры, позволившие сорвать замыслы противника.
В январе 1942 года Главное управление пограничных войск совместно с Генеральным штабом РККА разработали
«Положение о войсках НКВД, охранявших тыл действующей Красной Армии»

Которое было утверждено НКО и НКВД СССР в апреле этого же года.

Положение определяло общие принципы организации охраны тыла, конкретизировало задачи войск НКВД в период Великой Отечественной войны. На них с учетом обстановки возлагались следующие задачи:
- выявление и задержание шпионской и диверсионной агентуры и групп противника, оставленных в тылу Красной Армии при отступлении, а также перебрасываемых через линию фронта для подрывной работы;
- проведение совместно с военными советами фронтов и местными органами власти мероприятий по организации прифронтового режима;
- охрана коммуникаций на отдельных участках в полосе тыла фронтов в некоторых случаях по решению воен¬ных советов фронтов;
- сбор трофейного оружия, ликвидация складов с боеприпасами и оружием, материально-технических баз, оставленных противником в тылу Красной Армии для враждебной деятельности;
- охрана армейских приемных пунктов военнопленных и ряд других задач.

В составе Главного управления внутренних войск НКВД СССР было организовано Управление войск по охране тыла фронтов действующей армии во главе со старшим майором госбезопасности А. М. Леонтьевым. В мае 1943 года это Управление было реорганизовано в самостоятельное Главное Управление войск НКВД СССР по охране тыла фронтов действующей Красной Армии, которое просуществовало до конца войны.

В помощь войскам по охране тыла и истребительным батальонам по инициативе ЦК ВЛКСМ в апреле 1942 года во всех городах, районных центрах, на железнодорожных узлах прифронтовых областей началось создание комсомольско-молодежных отрядов. В каждом отряде назначался командир и политрук, которые утверждались на бюро райкома (горкома) ВЛКСМ. Специально выделенные инструктора проводили занятия по военной подготовке. Отряды стали выполнять задачи патрулирования в населенных пунктах, осуществлять охрану мостов, телеграфно-телефонных линий, отдельных объектов, которые не требовали охраны войсковыми силами. К концу июля 1942 года на неоккупированной территории Украинской ССР действовало 565 комсомольско-молодежных бригад и отрядов.
Гитлеровцы терпели поражение не только на всех участках советско-германского фронта, но и в «тайной войне». Накапливая опыт, органы НКВД, армейские чекисты, войска по охране тыла фронтов с помощью добровольных народных формирований и активной поддержки населения наносили все более ощутимые удары по диверсионно-разведывательным органам врага. Любые попытки гитлеровцев усилить «тайную войну», добиться сколько-нибудь значительного успеха не только в прифронтовой полосе, но и во внутренних районах страны успеха не имели.

Провал за провалом в деятельности абвера и других разедывательно-диверсионных органов третьего рейха по претворению в жизнь широкомасштабной программы подрывной деятельности в советском тылу вызывали острое недовольство фашистской верхушки. Это недовольство особенно усилилось, когда Гитлер уже в первом периоде войны открыто заявил: «Абвер не справился со многими из своих задач». Не оправдывал возложенных на него надежд и гиммлеровский «Цеппелин». В 1943 году, подводя итоги его деятельности на советско-германском фронте, Гиммлер вынужден был признать, что «основную задачу - провести в большом масштабе диверсионную и подрывную работу - «Цеппелин» выполнил, безусловно, плохо».

Десятки обезвреженных диверсионно-разведывательных групп, шпионов и диверсантов в этот период на счету частей войск, истребительных батальонов, охранявших тыл Юго-Западного и Южного фронтов. Умело действовала при разгроме одной из диверсионно-разведывательных групп противника 2-я застава 17-го погранполка, охранявшего тыл Южного фронта. Получив данные о том, что в районе Нижней Герасимовки появились диверсанты, начальник заставы старший лейтенант Евдокимов во главе отряда пограничников направился на их розыск. Утром 6 апреля 1942 года на хуторе Дериглазовка бойцы обнаружили группу красноармейцев, вооруженных автоматами ППШ. Укрывшись с пограничниками, начальник заставы поручил младшему сержанту Дунскому и красноармейцу Федорченко проверить у них документы. Возвратившись, те доложили, что документы вызывают подозрение и похоже, что это диверсанты, одетые в красноармейскую форму. Евдокимов принял решение: построить свой отряд в колонну по два и вести строем, как будто подразделение возвращается с задания, а поравнявшись с противником, окружить и выяснить все до конца.
План полностью удался. Приблизившись к «красноармейцам», начальник заставы потребовал предъявить документы, когда диверсанты пытались оказать сопротивление, все тринадцать человек были обезоружены и доставлены в штаб полка.

…К контрольно-пропускному пункту подошли двое мужчин. Выглядели очень усталыми. Обратившись к старшему наряда красноармейцу Караваеву, один из них подал документы. Его товарищ остановился рядом. Документы подозрений не вызывали, и Караваев возвратил их владельцу. Решив подождать попутную машину, путники присели у обочины. Караваеву показалось странным, что второй мужчина все время молчит. Он спросил:
- Почему ваш товарищ не разговариваете
- Да… он после контузии, глухонемой,- ответил напарник.
Глухонемые обычно жестикулируют руками, объясняются мимикой, а этот ведет себя совсем не так. «Не иначе как боится выдать себя в разговоре»,- подумал Караваев и решил проверить догадку. В небе послышался гул самолета.
- Смотрите! Самолет новой марки,- негромко сказал он, и «глухонемой» первым поднял голову.
Караваев окончательно убедившись, что второй путник лишь притворяется «глухонемым», подозвал бойцов и арестовал обоих. Была произведена вторая, более тщательная проверка. Выяснилось: пройдя подготовку в одной из фашистских школ, диверсанты пробрались через линию фронта и готовились к выполнению задания вражеского разведцентра.


…Победа под Сталинградом ознаменовала начало коренного перелома в войне в пользу антигитлеровской коалиции. Красная Армия, разбив отборные войска нацистской Германии и ее сателлитов, приступила к их массовому изгнанию с советской земли.
В процессе освобождения территории СССР от противника и ликвидации последствий вражеской оккупации перед войсками НКВД возник целый ряд новых задач, решение которых было таким же важным для укрепления тыла, как и организация борьбы с подрывной деятельностью врага в прифронтовой полосе. Одной из таких задач стала организация и несение гарнизонной службы в освобожденных районах с целью уничтожения и обезвреживания мелких групп противника, оказавшихся в ходе наступления в тылу Красной Армии, диверсантов, сигнальщиков, предателей Родины и пособников фашистского «нового порядка», а также сбора военного имущества, вооружения, боеприпасов, охраны железнодорожных и промышленных объектов и т. д.

В донесении Наркомата внутренних дел Украины з НКВД СССР о деятельности войск НКВД Украинскою округа в 1943 году отмечалось: «…Следуя с частями Красной Армии, войска Украинского округа с августа 1943 года, вступая в освобожденные города и населенные пункты, активно включались в оперативно-служебную деятельность по наведению в них революционного порядка, организовывали гарнизонную службу, брали под охрану государственное имущество, очищали эти города от вражеских элементов, а в ряде случаев принимали непосредственное участие в боях совместно с частями Красной Армии. Таи, например: …Группа разведчиков 203 осб 16-й бригады в составе 28 человек под командованием младшего лейтенанта Кудрякова, действуя непосредственно в боевых порядках 315 сд Красной Армии, 2.9.43 первой ворвалась в Ворошиловск, где в результате боя захватила мост, школу, хлебзавод, которые были подготовлены противником к уничтожению, две автомашины с толом.., а также уничтожили большое количество фашистских солдат и офицеров…

Выполняя гарнизонную службу в освобожденных городах и населенных пунктах Украины, войска округа служебными нарядами, КПП, патрулями, войсковыми группами только за вторую половину 1943 года охватили 103 города и прилегающие к ним районы…»
14 октября 1943 года к КПП 25-й бригады вблизи села Викторовка Запорожской области подошел неизвестный и, хотя документы, на первый взгляд, были в порядке, подозрительной показалась его повышенная нервозность. Наряд решил задержать «сержанта» и доставить в штаб батальона. После тщательной проверки документов выяснилось, что они поддельные, а задержанный переброшен через линию фронта. Второго агента патруль обнаружил в Запорожье. Переодетый в красноармейскую форму, вооруженный автоматом, он пробирался в центр города. На допросе вражеский лазутчик рассказал, что он имел задание проникнуть в район Днепрогэса для проведения там диверсии.

В декабре 1943 года жители села Александровка, расположенного южнее Павлограда, в близлежащем лесу обнаружили группу вражеских солдат из 12 человек. Фашисты, потеряв надежду пробраться черев линию фронта и пытаясь добыть продовольствие, стали нападать на обозы, грабить крестьян. На уничтожение вражеской группы было направлено подразделение 203-го отдельного стрелкового батальона 16-й бригады. Окружив незаметно гитлеровцев, чекисты предложили им сдаться. Завязалась перестрелка, в результате которой враг был обезврежен.

…После сокрушительного разгрома фашистских войск на Курской дуге и на Днепре перед Красной Армией стояла задача полного освобождения территории СССР и оказания помощи народам Европы в свержении ненавистного ярма германского нацизма. В этот период тайная война приобретала все более ожесточенный характер. Абвер, разведслужбы и другие подрывные органы фашистской Германии готовились к подпольной антисоветской борьбе на освобожденной территории СССР. Уже в августе 1943 года «штаб Валли» направил подведомственным разведорганам секретное указание о создании в районах, которые могут быть оставлены гитлеровскими войсками, шпионско-диверсионных резидентур, обеспечения их средствами радиосвязи и всем необходимым для проведения в широких масштабах подрывной деятельности в советском тылу.

Основным костяком стали вражеские агенты, украинские националисты, каратели, полицаи, старосты и другие приспешники оккупантов. Одновременно уже на освобожденную территорию не прекращался заброс через линию фронта парашютных десантов и диверсантов. Внутренние войска совместно с территориальными органами НКВД выставляли в освобожденных городах и населенных пунктах свои гарнизоны, проводили большую работу по обезвреживанию агентуры противника, скрывающихся от справедливого возмездия фашистских пособников, обеспечивали охрану партийных и государственных учреждений, важных промышленных и военных объектов, выполняли другие задачи.
Служебными нарядами, патрулями, КПП, поисковыми группами войск и истребительных батальонов была охвачена вся освобожденная территория Украины, что не давало возможности противнику развернуть активную подрывную деятельность в тылу наступающих частей Красной Армии.

В этих условиях гитлеровские диверсионно-разведывательные органы терпели поражение за поражением. 6 сентября 1943 года в окрестностях одного из населенных пунктов Ворошиловградской области силами подразделения внутренних войск, истребительного батальона и милиции была проведена операция по ликвидации вражеской агентуры. В результате поиска задержаны 6 фашистских солдат, 4 агента, 17 полицейских, 25 бандитов. В Харькове в ходе чекистско-войсковой операции удалось обезвредить 53 вражеских пособника.

Решительную борьбу против агентов, оставшихся в тылу советских войск, провел Серговский районный отдел НКВД, Воины-чекисты с помощью бойцов истребительного батальона, местного населения за пять дней сентября 1943 года задержали и уничтожили 33 вражеских пособника.
27 января 1944 года служебный наряд 106-го отдельного стрелкового батальона нес службу на одной из улиц Киева. Старший наряда красноармеец Омельченко обратил внимание на проходившего рядом одетого в лохмотья инвалида.

Подозрение вызвал выхоленный вид «калеки», который peзко контрастировал с его одеждой. Оно еще больше усилилось, когда, остановив «инвалида» и потребовав предъявить документы, наряд заметил под лохмотьями чистую сорочку, документы были в порядке. Однако, рассказывая бойцам о том, как его фашисты сделали калекой и что он не имеет соего дома, задержанный заметно нервничал. На вопрос, откуда он прибыл в Киев, ответил, что идет с вокзала, приехал со станции Попельня. Но не смог толком ответить, чем он там занимался.

«Инвалида» доставили в районный отдел НКВД, где под давлением обнаруженных улик он вынужден был признаться, что является резидентом фашистской разведки.
В феврале 1944 года наряд 187-го отдельного стрелкового батальона, патрулируя в Житомире по улице Киевской, встретил гражданина, который вел себя подозрительно. Обна¬ружив, что за ним наблюдают, попытался скрыться. Но его успели задержать. Среди предъявленных документов подозрение вызвало свидетельство о рождении, выписанное на новом бланке. Это послужило сигналом к более тщательной проверке задержанного, и вскоре выяснилось, что гитлеровский диверсант, пройдя подготовку в специальной школе, был заброшен с самолета.

Фашисты не покидали надежды ослабить наступающие части советских войск путем усиления диверсионной деятельности на коммуникациях. Так, только с мая 1942 по 1 октября 1944 года противник предпринял 87 попыток прорваться своими диверсионно-разведывательными группами в советский тыл и нанести массированный удар по железным дорогам. Однако эти попытки были тщетны. Все диверсионные группы были своевременно обнаружены и обезврежены. Одну из таких групп 6 августа 1944 года чекисты уничтожили на участке Одесской железной дороги. Ранним утром вблизи станции Рудница гитлеровцы высадили десант численностью в 28 человек. Одетые в красноармейскую форму диверсанты намеревались заминировать железнодорожное полотно в нескольких местах, а в дальнейшем действовать под видом подразделения Красной Армии, но были обнаружены сразу же после приземления. Восемь парашютистов удалось обезвредить на месте высадки, остальных по исте¬чении небольшого промежутка времени.

Летом этого же года на территорию западных областей Украины в тыл советских войск противник выбросил диверсионно-террористическую группу. Часть ее состава сразу же после приземления пришла с повинной и помогла органам НКВД обезвредить оставшихся. Диверсанты были одеты в форму бойцов и командиров Красной Армии, имели на вооружении автоматы ППШ, гранаты, радиостанцию. По замыслу абвера группа должна была действовать применительно к обстановке: уничтожать небольшие подразделении советских войск, поджигать военные склады, взрывать мосты на железных и шоссейных дорогах, распространять провокационные слухи, антисоветские листовки, а также заниматься мародерством с целью настраивать местное население против Советской власти.
Высокая бдительность, мужество и отвага воинов-чекистов обеспечивали успех в противоборстве с вражеской шпионско-разведывательной деятельностью в советском тылу. В январе 1945 года в обзоре Главного управления внутренних войск НКВД СССР отмечалось: «…внутренние войска активно вели борьбу с немецкой агентурой, вражескими парашютистами, изменниками Родины, с различного рода дезорганизаторами тыла, тем самым обеспечивали поддержание революционного порядка среди населения как в районах, освобожденных от войск противника, так и в крупных городах…»

По мере освобождения территории Украины партийные и советские органы и органы НКВД вновь прибегли к такой проверенной и высокоэффективной форме обеспечения безопасности тыла, как истребительные батальоны. Их формирование началось с первых дней изгнания немецко-фашистских захватчиков. Организационная структура истребительных батальонов, принципы комплектования личным составом, вооружение по сравнению с 1941 годом не претерпели существенных изменений. Однако начиная с 1943 года истребительные батальоны, как вспомогательная вооружен¬ная сила в борьбе против происков врага в советском тылу, были полностью подчинены Наркомату внутренних дел. Ко¬личество истребительных батальонов с освобождением тер¬ритории Украины постепенно росло. К 15 февраля 1945 года во всех областях республики было создано и действовало 776 истребительных батальонов и около 18 тысяч групп содействия им.

Со второй половины 1943 года на территории Харьковской области стали действовать 54 истребительных батальона, а также 716 групп содействия им. Бойцы-истребители совместно с членами групп содействия в течение года провели в области 86 облав, 171 прочесывание лесов и населенных пунктов, более 210 других операций, в результате которых было обезврежено 27 диверсантов и лазутчиков; задержано 6,5 тысячи попавших в окружение фашистских солдат, офицеров, взято под охрану 119 различных объектов.

В ночь на 30 июля 1943 года над лесным массивом в Великобурлукском районе появился вражеский самолет. Сделав разворот, он пошел на снижение и вскоре приземлились парашютисты. Через некоторое время в условленном месте собрались пять из них и стали ждать шестого, но он так и не появился. Утром, придя в районный отдел внутренних дел, этот парашютист рассказал, что перед группой диверсантов, в которую входил и он, поставлена задача: группами по два человека выйти в район железнодорожной линии Валуйки - Купянск - Белгород и взорвать полотно и мосты, а также провести диверсии на станциях Острогорск, Глуховка, Уненка, Волоконовка, Двуречная и ряде других.

Операцию по ликвидации вражеских парашютистов решили провести сразу же. Истребительный батальон и сотрудники районного отдела НКВД под командованием старшего лейтенанта Сидорова окружили лес и стали вести поиск. Вскоре диверсанты были обнаружены. На предложение сдаться открыли огонь, но, видя безвыходность положения, вынуждены были поднять руки.
Активно действовали истребительные батальоны и группы содействия Винницкой области. Эти народные формирования в ходе проведения операций задержали 145 гитлеровских агентов. Героизм в одной из операций проявил член группы содействия Ободовскому батальону колхозник Д. Л. Михальченко. Оказавшись один на один с двумя вражескими диверсантами, он не растерялся - одного в перестрелке убил, а другого захватил в плен. Всего бойцы истребительных батальонов Украины только за восемь месяцев 1944 года обезвредили 99 тысяч вражеских солдат и офицеров, шпионов и диверсантов, подобрали на месте боев 60,5 тысячи винтовок и автоматов, 2700 пулеметов и минометов, а также большое количество боеприпасов.

К концу 1944 года территория нашей Родины была полностью освобождена от немецко-фашистских захватчиков. Близился конец самой кровавой из войн в истории человечества. Серьезные поражения в «тайной войне», которые терпел абвер в противоборстве с советскими органами безопасности, вызывали у руководства третьего рейха недовольство. Дело в отдельных случаях зашло так далеко, что Гитлер стал с подозрением и недоверием относиться к представляемым абвером разведывательным данным и материалам.

12 февраля 1944 года в связи с провалом широкомасштабного плана ведения «тайной войны» против СССР Гитлер подписал директиву о централизации всех диверсионно-разведывательных служб рейха в главном имперском управлении безопасности, входившего в подчинение Гиммлера. Начальником РСХА в январе 1943 года после уничтоженного чехословацкими патриотами Гейдриха стал Кальтенбруннер, именовавшийся официально начальником полиции безопасности и СД. Это была последняя попытка фашистской Германии активизировать диверсионно-подрывную деятельность в советском тылу, которая как и все предыдущие, потерпела крах.
После передачи служб абвера в состав РСХА абвер-команды и абвергруппы на советско-германском фронте получили наименование фронтовых разведывательных команд и групп. Изменилось название, но не изменилась суть их прежних функций и задач. Одновременно активизировали свою диверсионно-подрывную деятельность гиммлеровский «Цеппелин» и возглавляемый Геленом разведотдел немецкого генштаба сухопутных войск «иностранные армии Востока». Но это уже была агония. Советская Армия приближалась к логову фашистского зверя.

В ходе Великой Отечественной войны гитлеровское руководство одновременно с мощными ударами своих регулярных частей пыталось подорвать советский тыл, но и здесь оно просчиталось. Это вынуждены были признать и сами захватчики. Один из руководителей фашистской разведки впоследствии писал: «Надо заметить, что мы не выполнили поставленной перед нами задачи. Это зависело не от плохой работы немецкой агентуры, а от высоко поставленной работы русских, от хорошей бдительности не только военнослужащих, но и гражданского населения».
Войска НКВД по охране тыла действующей Красной Армии, военные чекисты, территориальные органы НКВД - КГБ совместно с истребительными батальонами, группами и бригадами содействия, другими добровольными народными формированиями, при активной поддержке всех советских людей с честью выполнили поставленные перед ними задачи(1). Отмечая тесную связь органов и войск по охране тыла со всеми трудящимися, газета «Правда» писала: «Не найдя никакой опоры внутри СССР, столкнувшись с единым, сплоченным советским народом и высоким мастерством советских Разведчиков, фашистская агентура оказалась бессильной осуществить планы своих хозяев».

___________
1. За годы войны была пресечена деятельность нескольких тысяч агентов немецко-фашистской разведки, в том числе 1850 агентов-парашютистов в тыловых районах страны. Было захвачено 631 фашистская радиостанция, более 80 из которых использовались для радиоигр и передачи противнику дезинформации. Только в результате этой работы удалось обезвредить 400 шпионов и сотрудников германской разведки.

По сборнику «Чекисты стояли насмерть». Политическая литература. Киев 1989г.

В статье рассказывается о том, кто такие диверсанты, что они делают, каковы методы борьбы с ними, кто ими может быть. Поговорим и о немецких диверсантах годов ВОВ.

Начало

Всегда во время войн возникала необходимость в нанесении ударов в тылу противника, для ослабления его положения. Особенно актуально это стало при начале мировых столкновений, когда четкие линии фронтов и политический курс ясно давали понять, где свои, а где чужие. Согласное словарю, диверсант - это тот, кто осуществляет различного рода деятельность в тылу противника и наносит ему ущерб. Причем действия его порой направлены не только на военный объекты, но и на гражданские тоже. Определение это можно применить и к человеку, который только готовится к деятельности подобного рода.

1941-1945

Также различия были в сапогах. Вернее, деревянных гвоздях, которыми они подбивались. У немцев они были квадратными, а у русских - круглыми.

Современный мир

Кто такой диверсант в современном мире? Принципы не изменились. Их подготовкой занимаются все армии мира. Правда, именно такой профессии, как «диверсант», нет, ими становятся, когда приходит нужда, разведчики, бойцы специальных подразделений, а иногда и десантники.

Недавно латвийскими поисковиками был найдет тайник немецких диверсантов, пролежавший в земле более 70 лет! В железной капсуле находились оружие, патроны, взрывчатка и детонаторы. Сохранилось все в идеальном состоянии.

Так что теперь мы знаем, кто они такие, и нам понятно значение слова "диверсант".

Сделав в готовящейся агрессии основную став­ку на вооруженные силы, гитлеровское командование не забывало и о ведении «тайной войны» против Советского Союза. Подготовка к ней шла полным ходом. Весь богатый опыт империалистических разведок, все организации сек­ретных служб третьего рейха, контакты международной антисоветской реакции и, наконец, все известные шпион­ские центры союзников Германии имели теперь четкую направленность и цель - СССР.

Разведку, шпионаж, диверсии против Страны Советов фашисты старались вести постоянно и в широких масшта­бах. Активность этих действий резко возросла после захвата Польши осенью 1939 года и особенно после окончания французской кампании. В 1940 году число шпионов и аген­тов, направленных на территорию СССР, увеличилось по сравнению с 1939 годом почти в 4, а в 1941 - уже в 14 раз. Советскими пограничниками в течение только одиннадцати предвоенных месяцев было задержано около 5 тысяч вра­жеских лазутчиков. Бывший начальник первого отдела германской военной разведки и контрразведки (абвера)- генерал-лейтенант Пиккенброк, давая показания на Нюрн­бергском процессе, говорил: «…Я должен сказать, что уже с августа - сентября 1940 года со стороны отдела иностран­ных армий генерального штаба стали значительно увеличи­ваться разведывательные задания «Абверу» по СССР. Эти задания, безусловно, были связаны с подготовкой войны против России».

Огромный интерес к ходу подготовки «тайной войны» против Советского Союза проявлял сам Гитлер , считая, что приведенный в действие весь огромный разведывательно-подрывной аппарат секретных служб рейха существенным образом будет способствовать осуществлению его преступ­ных замыслов. По этому поводу английский военный историк Лидделл Гарт впоследствии писал: «В войне, которую Гитлер намеревался вести… основное внимание обращалось на нападение на противника с тыла в той или другой форме. Гитлер с презрением относился к фронтальным штурмам и рукопашному бою, являющимся азбукой для обычного солдата. Он начинал войну с деморализации и дезорганиза­ции противника… Если в первой мировой войне для разру­шения оборонительных сооружений противника перед наступлением пехоты проводилась артиллерийская подготовка, то в будущей войне Гитлер предлагал предварительно по­дорвать моральный дух противника. В этой войне должны были использоваться все виды оружия и особенно пропа­ганды».

Адмирал Канарис.Шеф Абвера

6 ноября 1940 года начальник штаба верховного главно­командования вооруженными силами Германии генерал- фельдмаршал Кейтель и начальник штаба оперативного руководства ОКБ генерал Йодль подписали директиву верховного главнокомандования, адресованную разведслужбам вермахта. Всем разведывательным и контрразведывательным органам предписывалось уточнить имеющиеся данные о Крас­ной Армии, об экономике, мобилизационных возможностях, политическом положении Советского Союза, о настроениях населения и добывать новые сведения, связанные с изуче­нием театров военных действий, подготовкой разведыватель­но-диверсионных мероприятий в ходе вторжения, обеспечить скрытую подготовку к агрессии, одновременно дезинформи­руя об истинных намерениях нацистов.

Директива № 21 (план «Барба­росса») предусматривала наряду с вооруженными силами всемерное использование агентуры, диверсионно-разведыва­тельных формирований в тылу Красной Армии. Обстоятель­ные свидетельства на Нюрнбергском процессе дал по этому вопросу захваченный в плен советскими войсками замести­тель начальника отдела «Абвер-2» полковник Штольце: «Я получил указание от Лахузена (начальника отдела.- Авт.) организовать и возглавить специальную группу под условным наименованием «А», которая должна была зани­маться подготовкой диверсионных актов и работой по раз ложению в советском тылу в связи с намечавшимся напа­дением на Советский Союз.

В то же время Лахузен дал мне для ознакомления и руководства приказ, поступивший из оперативного штаба вооруженных сил… Этот приказ содержал основные дирек­тивные указания по проведению подрывной деятельности на территории Союза Советских Социалистических Респуб­лик после нападения Германии на Советский Союз. Данный приказ был впервые помечен условным шифром «Барба­росса…»

Важную роль в подготовке войны против СССР сыграл абвер. Этот один из наиболее осведомленных, разветвленных и опытных секретных органов фашистской Гермапии стал вскоре почти основным центром по подготовке «тайной войны». Особенно широко абвер развернул свою деятель­ность с приходом 1 января 1935 года в «Лисью нору» (так называли сами гитлеровцы главную резиденцию абвора) сухопутного адмирала Канариса, который стал всячески укреплять свое шпионско-диверсионное ведомство.

Центральный аппарат абвера состоял из трех основных отделов. Непосредственным центром сбора и предваритель­ной обработки всех разведывательных данных, касающихся сухопутных войск иностранных армий, в т. ч. армии Совет­ского Союза, являлся так называемый отдел «Абвер-1», возглавляемый полковником Пиккенброком. Сюда поступали данные разведки, ведущейся управлением имперской без­опасности, министерством иностранных дел, аппаратом фашистской партии и из других источников, а также от войсковой, морской и авиационной разведок. После предва­рительной обработки «Абвер-1» представлял имеющиеся данные военного характера в главные штабы видов воору­женных сил. Здесь осуществлялись обработка и обобщенно сведений и составлялись новые заявки на разведку.

Отдел «Абвер-2», которым руководил полковник (в 1942 году - генерал-майор) Лахузен, занимался подго­товкой и проведением диверсий, террора, саботажа на терри­тории других государств. И, наконец, третий отдел - «Абвер-3» во главе с полковником (в 1943 г.- гене­рал-лейтенант) Бентивеньи - осуществлял организацию контрразведки внутри страны и за грапицей. В систему абве­ра входил также разветвленный периферийный аппарат, основными звеньями которого были специальные органы - «абверштелле» (ACT): «Кенигсберг», «Краков», «Вена», «Бухарест», «София», получившие осенью 1940 года зада­ние максимально активизировать разведывательно-диверси­онную деятельность против СССР прежде всего путем засылки агентуры. Аналогичный приказ получили все раз­ведывательные органы армейских группировок и армий.

Филиалы абвера имелись при всех крупных штабах гитлеровского вермахта: абверкоманды - в группах армий и крупных войсковых объединениях, абвергруппы - в ар­миях и равных им соединениях. Дивизиям и воинским частям придавались офицеры абвера.

Параллельно с ведомством Канариса работал другой оргап гитлеровской разведки, так называемое VI управление Главного имперского управления безопасности РСХА (за­рубежные разведслужбы СД), которые возглавлял ближай­ший приближенный Гиммлера - Шелленберг. Во главе Главного имперского управления безопасности (РСХА) стоял Гейдрих, один иа самых кровавых палачей нацист­ской Германии.

Канарис и Гейдрих были шефами двух конкурирующих разведслужб, которые вели постоянную грызню эа «место под солнцем» и благосклонность фюрера. Но общность интересов и планов позволили на время забыть личную неприязнь и заключить «дружественный пакт» о разделе сфер влияния при подготовке к агрессии. Военная разведка за рубежом была общепризнанным полем деятельности абвера, однако это не мешало Канарису вести политиче­скую разведку внутри Германии, а Гейдриху заниматься разведкой и контрразведкой за рубежом. Рядом с Канарисом и Гейдрихом собственные разведорганы имели Риббен­троп (через МИД), Розенберг (АПА), Боле («зарубежная организация НСДАП»), Геринг («исследовательский инсти­тут ВВС», занимавшийся дешифровкой перехваченных радиограмм). И Канарис, и Гейдрих прекрасно ориентиро­вались в хитроумном сплетении диверсионно-разведывательных служб, оказывая при возможности посильную помощь или ставя при удобном случае подножку друг другу.

К середине 1941 года фашисты создали более 60 учеб­ных центров по подготовке агентуры для засылки на терри­торию СССР. Один из таких «учебных центров» находился в малоизвестном отдаленном городке Химзее, другой - в Тегеле под Берлином, третий - в Квинцзее, близ Брандербурга. Будущие диверсанты обучались здесь различным тонкостям своего ремесла. Так, например, в лаборатории в Тегеле учили главным образом подрывному делу и спосо­бам поджогов на «восточных территориях». В качестве инструкторов работали не только маститые разведчики, но и специалисты-химики. В Квинцзее располагался хорошо скрытый среди лесов и озер учебный центр Квенцуг, где с большой основательностью готовили террористов-диверсан­тов «широкого профиля» для предстоящей войны. Здесь стояли макеты мостов, пролегали участки железнодорожного полотна, а в стороне, на собственном аэродроме,- учебные самолеты. Обучение максимально приближалось к «реаль­ным» условиям. Перед нападением на Советский Союз Кана- рис ввел за правило: через обучение в лагере Квенцуг должен пройти каждый офицер разведки, чтобы довести свое мастерство до совершенства.

В июне 1941 года в местечке Сулеювек под Варшавой для организации и руководства разведывательно-диверси­онной и контрразведывательной деятельностью на советско- германском фронте был создан специальный орган управле­ния «Абвер-заграница», получивший условное наименование «штаб Валли». Во главе штаба стоял опытный гитлеровский разведчик полковник Шмалыплегер. Под маловыразитель­ным кодовым названием и обыкновенным пятизначным номером полевой почты (57219) прятался целый город с высокими, в несколько рядов колючей проволоки, огражде­ниями, десятками часовых, шлагбаумами, коптрольно-про- нускными пунктами. Мощные радиостанции на протяжении суток неустанно следили за эфиром, поддерживая связь с абвергруппами и одновременно перехватывая передачи со­ветских военных и гражданских радиостанций, которые тут же подвергались обработке и дешифровке. Здесь же размещались специальные лаборатории, типографии, мастерские но изготовлению различного несерийного вооружения, со­ветской военной формы, знаков различия, фальшивых доку­ментов для диверсантов, шпионов и других предметов.

Для ведения борьбы с партизанскими отрядами, выявле­ния лиц, связанных с партизанами и подпольщиками, при «штабе Валли» гитлеровцы организовали контрразведыва­тельный орган под названием «зондерштаб Р». Возглавил его бывший начальник контрразведки врапгелевской армии Смысловский, он же полковник фон Рейхенау. Здесь раз­вернули свою работу гитлеровские агенты с солидным стажем, участники различных белоэмигрантских группиро­вок подобно «Народно-трудовому союзу» (НТС), национа­листическое отребье.

Для выполнения в советском тылу диверсионно-десантных операций абвер имел также свое «домашнее» войско в лице головорезов из полков «Бранденбург-800», «Кур­фюрст», батальонов «Нахтигаль», «Роланд», «Бергман» и других подразделений, создание которых началось в 1940 го­ду, сразу же после принятия решения о широкомасштабном развертывании подготовки к войне против СССР. Эти так называемые части особого назначения в большинстве своем были сформированы из украинских национа­листов, а также белогвардейцев, басмачей, других изменни­ков и предателей Родины.

Освещая ход подготовки этих подразделений к агрессии, полковник Штольце на Нюрнбергском процессе показал: «Нами были подготовлены также специальные диверсион­ные группы для подрывной деятельности в Прибалтийских Советских Республиках… Кроме того, была подготовлена для подрывной деятельности на советской территории специаль­ная воинская часть - учебный полк особого назначения «Бранденбург-800», подчиненный непосредственно началь­нику «Абвер-2» Лахузену». Показания Штольце дополнил начальник отдела «Абвер-3» генерал-лейтенант Бентивеньи: «…Из неоднократных докладов полковника Лахузена Канарису, на которых я также присутствовал, мне известно, что по линии этого отдела проводилась большая подготовитель­ная работа к войне с Советским Союзом. За период февраль - май 1941 года происходили неоднократные сове­щания руководящих работников «Абвер-2» у заместителя Йодля генерала Варлимонта… В частности, на этих совеща­ниях в соответствии с требованиями войны против России был решен вопрос об увеличении частей особого назначения, носивших название «Бранденбург-800», и о распределении контингента этих частей по отдельным войсковым соедине­ниям». В октябре 1942 года на базе полка «Бранден­бург-800» была сформирована дивизия с тем же наименова­нием. Отдельные ее подразделения стали комплектоваться диверсантами из немцев, владеющих русским языком.

Одновременно с подготовкой к агрессии «внутренних резервов» Канарис энергично подключал в разведыватель­ную деятельность против СССР своих союзников. Он дал указание центрам абвера в странах Юго-Восточной Европы наладить еще более тесные контакты с разведывательными органами этих государств, в частности с разведкой хортист- ской Венгрии, фашистской Италии, румынской сигуранцей. Укреплялось сотрудничество абвера с болгарской, японской, финской, австрийской и другими разведками. Параллельно усилились разведывательные центры абвера, гестапо, служ­бы безопасности (СД) в нейтральных странах. Не были забыты и пришлись ко двору агентура и документы бывшей польской, эстонской, литовской и латышской буржуазных разведок. Одновременно по указке гитлеровцев активизиро­вало свою деятельность притаившееся национа­листическое подполье и банды в западных областях Украи­ны, Белоруссии, на территории прибалтийских республик.

О широкомасштабной подготовке гитлеровских диверси­онно-разведывательных служб к войне против СССР сви­детельствует и ряд авторов. Так, английский военный историк Луи де Ионг в своей книге «Немецкая пятая колонна во второй мировой войне» пишет: «Втор­жение в Советский Союз готовилось немцами тщательно. …Военная разведка организовала небольшие штурмовые подразделения, комплектуя их из состава так называемого учебного полка «Бранденбург». Такие подразделения в рус­ском обмундировании должны были действовать далеко впереди наступающих немецких войск, стараясь захватить мосты, туннели и военные склады… Немцы старались соби­рать сведения о Советском Союзе также в нейтральных стра­нах, прилегающих к русским границам, в особенности в Финляндии и Турции, …разведка установила связи с нацио­налистами из прибалтийских республик и Украины с целью организации восстания в тылу русских армий. Весной 1941 года немцы установили контакт с бывшими послами и атташе Латвии в Берлине, бывшим начальником разведки эстонского генерального штаба. С немцами сотрудничали такие личности, как Андрей Мельник и Степан Бандера».

Еще за несколько дней до войны, а особенно с началом боевых действий, гитлеровцы стали забрасывать в совет­ский тыл диверсионно-разведывательные группы, дивер­сантов-одиночек, лазутчиков, шпионов, провокаторов. Их маскировали в форму бойцов и командиров Красной Армии, сотрудников и НКГБ, железнодорожников, связистов. Диверсантов вооружали взрывчаткой, автоматическим ору­жием, телефонными подслушивающими устройствами, снаб­жали фальшивыми документами, крупными суммами совет­ских денег. Направлявшимся в глубокий тыл готовили правдоподобные легенды. Диверсионно-разведывательные группы придавались также и регулярным частям первого эшелона вторжения. 4 июля 1941 года Канарис в своей докладной записке в штаб верховного главнокомандования вермахта сообщал: «В распоряжение штабов немецких армий направлялись многочисленные группы агентов из коренного населения, то есть из русских, поляков, украин­цев, грузин, эстонцев и т. п. Каждая группа насчитывала 25 и более человек. Во главе этих групп стояли немецкие офицеры. Группы пользовались трофейным русским обмундированием, оружием, военными грузовиками и мотоцикла­ми. Они должны были проникать в советский тыл па глубину пятьдесят - триста километров перед фронтом наступаю­щих немецких армий, с тем чтобы сообщать по радио ре­зультаты своих наблюдений, обращая особое внимание на сбор сведений о русских резервах, о состоянии железных и прочих дорог, а также о всех мероприятиях, проводимых противником…»

Одновременно перед диверсантами стояла задача взры­вать железнодорожные и шоссейные мосты, туннели, водо­качки, электростанции, оборонные предприятия, физически уничтожать партийных и советских работников, сотрудников НКВД, командиров Красной Армии, сеять панику среди населения.

Подорвать советский тыл изнутри, внести дезорганиза­цию во все звенья народного хозяйства, ослабить моральный дух и боевую стойкость советских войск и тем самым спо­собствовать успешному осуществлению своей конечной це­ли - порабощению советского парода. На это были направ­лены все усилия гитлеровских разведывательно-диверсион­ных служб. С первых дней войны размах и напряжение вооруженной борьбы на «невидимом фронте» достигли наи­высшего накала. По своим масштабам и формам эта борьба не имела себе равных в истории.

6.2. Диверсионная деятельность на коммуникациях и объектах жизнедеятельности противника

В годы Великой Отечественной войны одной из главных задач партизанского движения было нарушение работы транспорта противника, что выражалось в разрушении искусственных сооружений, путей и путевых обустройств, станций, пристаней, крушении поездов, подрывах автомашин и судов.

Коммуникационные линии действующих в войне армий представляли совокупность железнодорожных, водных и грунтовых путей сообщения, по которым производится переброска и сосредоточение войск, пополнение армии необходимым личным составом и материальными средствами, эвакуация раненых, больных, пленных, трофеев и всего лишнего, стесняющего операции.

Если ранее коммуникации представляли исключительно грунтовые дороги, моря и реки, то с середины XIX столетия основными и главными коммуникациями стали железные дороги. С развитием моторизованного транспорта возросло значение шоссейных дорог, и они вместе с железными дорогами стали основными коммуникациями. Речные пути в годы Великой Отечественной войны играли сравнительно меньшую роль вследствие сезонности и главным образом потому, что их течение часто не совпадало с операционными направлениями.

В XX веке, когда в военных действиях стали участвовать колоссальные людские силы и техника, первостепенное значение приобрели железные дороги как наиболее мобильный вид транспорта. Огромные массы вооружения, боевой техники и других видов военного снабжения могли быть доставлены войскам в целом лишь железнодорожным транспортом.

В диверсионной работе партизанские формирования руководствовались указаниями Коммунистической партии о борьбе с оккупантами в тылу противника, наиболее важным из которых явилось постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу германских войск» от 18 июля 1941 года, которое потребовало «создать невыносимые условия для германских интервентов».

Но еще 1 июля 1941 года появилась директива НКГБ СССР № 158 о ведении работы в тылу противника. Она поставила конкретную задачу перед органами государственной безопасности - приступить к диверсионно-террористической и разведывательной работе в тылу врага.

Подразделениям НКВД-УНКВД прифронтовых областей, помимо формирования партизанских отрядов, вменялось в обязанность немедленно приступить к организации и руководству диверсионной работой на оккупированной территории. Этим же задачам в полной мере было подчинено и специальное обучение чекистских кадров, которые направлялись после их подготовки на временно оккупированную территорию для боевой деятельности. Достаточно отметить, что из 30-часовой программы обучения на курсах на диверсионную подготовку отводилось 16 учебных часов.

Диверсии на железных дорогах осуществлялись подрывниками из числа партизан, бойцов оперативных групп органов госбезопасности и агентами, работавшими на станциях, крупных железнодорожных узлах, в железнодорожных депо, ремонтных мастерских и т. д. Чаще всего выводились из строя железнодорожное полотно и различные сооружения (мосты, виадуки, депо, водокачки, линии связи). Наибольший эффект достигался в результате подрыва важных объектов. Взрыв железнодорожного полотна, мостов, путепроводов обычно приурочивался ко времени прохождения по ним поездов. Всякое крушение поезда вызывало серьезные нарушения движения по магистрали.

Характер диверсионной деятельности на железных дорогах в тылу противника менялся в соответствии с изменениями обстановки на фронте.

В первый период Великой Отечественной войны сложились исключительно благоприятные условия для диверсионных действий на железнодорожных коммуникациях противника, поскольку немецко-фашистское командование, исходя из планов «молниеносной войны» против Советского Союза, не предпринимало серьезных мер по охране железных дорог. Однако в тот период диверсионная деятельность на железных дорогах не получила широкого размаха. Не хватало подрывников и самих подрывных средств. Кроме того, на эффективности диверсионных ударов сказывались слабое знание оперативной обстановки, отсутствие агентов на железнодорожных узлах, станциях и других объектах. Диверсии на железнодорожных коммуникациях иногда совершались без учета замыслов командования советских войск и партизанских формирований. Нередко диверсионные акты осуществлялись на второстепенных объектах.

Во второй период войны диверсионная деятельность на железных дорогах приняла широкий размах. По указанию Центрального Комитета партии и советского правительства увеличилось количество забрасываемых за линию фронта минно-подрывных средств. Была налажена регулярная подготовка подрывников в партизанских отрядах и оперативных группах органов госбезопасности. По примеру партизанских формирований в группах организовывали так называемые «лесные курсы», где опытные минеры-подрывники обучали минно-подрывному делу других бойцов.

Диверсии на железных дорогах стали согласовываться с командованием Красной Армии, а также с Центральным и республиканскими штабами партизанского движения. Командование и военные советы фронтов, Главное военно-инженерное управление Красной Армии неоднократно обращались в НКГБ СССР, НКГБ Украинской и Белорусской ССР с просьбами об организации диверсионных актов на той или иной магистрали. Так, в декабре 1943 г. командующий 1-м Белорусским фронтом генерал армии К. К. Рокоссовский просил НКГБ СССР оказать помощь фронту посылкой диверсионно-разведывательных отрядов для воздействия на перевозки и разрушение основных железнодорожных коммуникаций в тылу противника. В январе 1944 г. за линию фронта были переброшены три оперативные группы общей численностью 111 человек, перед которыми была поставлена задача к началу наступления 1-го Белорусского фронта вывести из строя железные дороги на участках Старушки - Пинск, Бобруйск - Минск, Бобруйск - Старушки. К решению этой задачи были также привлечены оперативные группы «Бывалые», «Местные» и другие, уже действовавшие во вражеском тылу. Только три группы с 17 января по 12 июля 1944 г. пустили под откос 79 вражеских эшелонов с живой силой и боевой техникой, подорвали 4 бронепоезда, уничтожили и повредили 96 паровозов, 577 вагонов и платформ.

В основе диверсионной деятельности партизанских формирований лежала боевая работа небольших по своей численности групп подрывников. Располагая взрывчатыми веществами, они выходили к местам предстоящих диверсий, которые определялись Центром с учетом рекомендаций командования Красной Армии.

Предусматривался тщательный подбор состава для диверсионных групп. Помимо честных, проверенных и смелых людей предпочтение отдавалось людям, знакомым с техникой. При подготовке их уделялось внимание как работе с подрывными и зажигательными средствами, так и расчетам по разрушению и умению оценить жизненные части сооружений и агрегатов.

Акции партизанских отрядов, созданных в том числе на базе оперативных групп органов государственной безопасности, внесли неоценимый вклад в проведение диверсионной войны в тылу врага.

Одним из главных ее направлений стали диверсии на транспортных коммуникациях, важнейшими из которых были железные дороги. Методы диверсионной деятельности здесь были многообразны. Например, железнодорожное полотно на однопутном участке минировалось в одном или в нескольких местах, а на двухпутном участке - минировались обе железнодорожные колеи. Использование различных взрывателей, в том числе замедленного действия, неизвлекаемых мин и других, вносило изменения в способы минирования, а также способствовало изготовлению противопаровозных взрывных устройств.

Следует отметить, что партизанские диверсии были одним из самых эффективных и дешевых видов нарушения работы тыла противника, особенно транспорта.

Так, немецкая авиация, по данным Управления МПВО НКПС СССР, на один час перерыва движения на двухпутном участке расходовала в первые месяцы войны 1500 кг, а в 1944 году до 7500 кг авиабомб. Опытные диверсанты соответственно расходовали при крушении поездов на один час перерыва движения 2,4–3,5 кг минно-взрывных средств или в 625-2100 раз меньше, чем немецкая авиация.

При осуществлении этих операций использовались толовые заряды и самые разнообразные минные устройства - от миниатюрных магнитных мин, мин замедленного действия (МЗД) и неизвлекаемых мин (НМ) до мощных фугасов. Среди подрывников Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН НКВД СССР) были асы минноподрывного дела, на личном счету которых от 10 до 20 и более спущенных под откос вражеских эшелонов, взорванные мосты, станционные сооружения и другие объекты. К их числу принадлежали Е.А. Телегуев (на личном счету - 20 эшелонов), П.С. Лисицын (19), И.В. Майский (18), Э.Б. Соломон (Калошин - 17).

Наиболее длительное воздействие на железные дороги противника достигалось минами замедленного действия (МЗД). Установленные противопоездные МЗД взрывались под проходящим поездом только после установленного срока замедления.

МЗД обладали преимуществом перед ММД (минами мгновенного действия) тем, что одновременно можно было установить значительное количество МЗД с различными сроками замедления и затем взрывы происходили периодически после восстановления противником полотна железной дороги.

Массовое применение МЗД с различными сроками замедления даже при одновременной установке могло закрыть движение эшелонов противника на 2–3 месяца.

Малые потери партизан при производстве крушений поездов и большие потери при этом противника обуславливались нанесением врагу потерь не боем, а с помощью МЗД, действия которых происходили, когда диверсанты находились в недосягаемости, а также пониженной сопротивляемостью войск противника непосредственно после крушения, что давало возможность резко увеличить потери гитлеровцев нападением на них из засад.

МЗД, так же как и ММД, партизаны устанавливали на тех участках перегона, которые были наиболее выгодны для производства крушений: на насыпях, в выемках, на закруглениях и спусках - т. е. в тех местах, где помимо ликвидации последствий крушения, требовались трудоемкие восстановительные работы.

В некоторых случаях (после взрыва моста, в связи с прекращением движения) уменьшалась охрана на перегонах. Поэтому партизанам можно было безопаснее и надежнее установить МЗД с большими сроками замедления, чтобы они начали действовать после завершения восстановительных работ.

Производительность партизан по установке мин зависела от состояния охраны, качества грунта и инструмента для выделывания скважин, наличия удобных подходов и продолжительности ночи, отсутствия или наличия снежного покрова. При благоприятных условиях местности партизанский отряд в 100 человек мог за одну ночь продолжительностью не менее 8 часов установить при отсутствии немецкой войсковой охраны от 40 до 65 МЗД и до 30 мин прикрытия. При охране в среднем 5 человек на 1 километр пути установить от 20 до 30 МЗД и такое же количество мин прикрытия. При охране 10 человек на 1 километр пути установить от 7 до 12 мин, при охране 20 человек на 1 километр всего 2–7 мин. При этом процент обнаруженных мин был, при всех других условиях, тем больше, чем сильнее была охрана в момент установки мин.

Согласно инструкциям Центрального штаба партизанского движения, партизаны при установке мин руководствовались следующими правилами: расчетное расстояние между двумя соседними МЗД должно быть не менее 200 метров, дабы избежать взрыва соседней мины от сотрясения при взрыве первой и чтобы затруднить обнаружение ее противником; не устанавливать на противоположных концах минного поля МЗД с одинаковыми сроками замедления, так как противник мог определить протяжение минного поля; взрыв одной мины должен был происходить не ранее 5 суток с момента установки последней мины, чтобы за это время по естественным причинам (дождь, ветер, снег) устранились демаскирующие признаки.

По опыту проведенных партизанами диверсионных актов было установлено, что в среднем одно крушение поезда на железной дороге задерживает движение на 8-12 часов. Чтобы закрыть движение на однопутном участке, достаточно было двух-трех крушений в сутки, при условии, что они будут происходить на одном или соседнем перегонах. Тогда между двумя последующими взрывами не могло пройти большое количество поездов. Если же крушения производились даже в разное время, но на различных перегонах, то большего сокращения движения не происходило в виду того, что поезда, находившиеся на станциях и перегонах между пунктами крушений, протаскивались противником вперед после ликвидации крушения и суммарная задержка составляла 8-12 часов, а за оставшиеся 12–16 часов пропускались через участок все остановленные поезда.

В случае трех крушений в сутки на одном или на 2–3 смежных перегонах, противник не мог пропустить ни одного поезда, пока не ликвидировал последствия всех крушений, и, следовательно, участок был полностью закрыт.

Для полного закрытия движения на 2-путных участках количество крушений в сутки должно было быть не менее двух на каждом пути. Исходя из этого, можно посчитать, что на однопутном участке для полного закрытия движения на 10 дней требовалось 20–30 мин и на месяц 50–80 мин с возрастающими сроками замедления.

Так как для производства одного крушения в зависимости от скорости поезда необходимо было закладывать на каждую МЗД от 8 до 10 килограммов взрывчатых веществ, то для закрытия движения на 10 дней требовалось от 160 до 350 килограммов взрывчатки.

При помощи этого же количества взрывчатых веществ можно было произвести другие разрушения, что вызывало примерно такую же задержку движения. Однако преимущество МЗД заключалось в том, что помимо задержки движения уничтожалось 16–25 паровозов и, по меньшей мере, 75-100 вагонов с воинским грузом или живой силой противника. Кроме того, тщательно замаскированные МЗД благодаря наличию железных рельсов было невозможно искать миноискателем, и вследствие этого, противник был деморализован неизвестностью и зачастую отказывался от эксплуатации заминированного участка.

Количество групп, выделяемых на выполнение операции по установке МЗД, определялось исходной нормой: для рытья ямы глубиной от 80 сантиметров до 1 метра для установки и маскировки МЗД с дополнительным зарядом требовалась работа двух минеров в течение примерно 30 минут.

Плотность охраны путей сообщения на оккупированной территории СССР колебалась от одного до десяти батальонов на 100 километров дорог. Расход больших сил и средств на их охрану, как признавали сами гитлеровцы, лишал их возможности проводить активные систематические операции против партизан.

С весны 1943 года фашистское командование значительно увеличило число охранных и полицейских гарнизонов в населенных пунктах, расположенных близ железнодорожных магистралей и шоссейных дорог. Серьезнейшей опасностью для групп подрывников стали вражеские засады, поджидавшие их на подступах к магистрали и на путях отхода к лесу. Их можно было ожидать и на любом отрезке маршрута за пределами партизанской зоны. А ведь подрывникам каждый раз приходилось проделывать немалый путь от лагеря к месту диверсии. Нередко партизанская тропа, пролегавшая по болотам, сквозь чащобы и буреломы, а в отдельных местах - и по открытой местности, растягивалась до 30–40 км. В некоторых случаях перед минерами ставилась задача проведения целевой диверсии на особо отдаленных от базы магистралях. Тогда путь подрывников удлинялся до 100 и более километров.

Обычно диверсионной группе давался предельный срок возвращения на базу, как правило, неделя. Перед выходом каждой группы в штабе отряда уточнялось задание. Подрывников знакомили с последними донесениями связных и разведчиков о ситуации на предполагаемом маршруте движения группы и на магистрали. Это являлось исходным ориентиром для подрывников. На походе группа вела разведку и непрерывное наблюдение, уточняла обстановку и в зависимости от этого определяла реальный маршрут, а также место и конкретный способ осуществления диверсии. В пути приходилось проявлять максимум осторожности в общении с местными жителями, чтобы не подвергать их смертельной опасности: ведь в случае обнаружения связей с партизанами их и их семьи ожидал расстрел. Опасались и вражеской агентуры.

В ход пускались и самодельные мины, изобретенные самими подрывниками. Так, группа минеров соединения им. Александра Невского и слесарь-подпольщик Я. Каплюк создали самодельную мину «Самолет» и специально для нее особый тип взрывателя.

В 1943–1944 годах подрывные группы стали численно крупнее: минеры действовали под боевым прикрытием. Подойдя к дороге, группа залегала в пределах хорошей видимости железнодорожного полотна, изучала обстановку, вела наблюдение, выбирала места подхода к полотну. Иногда это длилось несколько суток. Установка каждой мины требовала подлинного мастерства, предельного напряжения и внимания. Особую опасность представляла установка неизвлекаемых мин, способных сработать при малейшем прикосновении и от любого колебания почвы. Подрывники ОМСБОНа овладели этим искусством. Сотни таких мин были установлены ими на различных магистралях. Необходимо было умение и при маскировке мин. На месте их установки не должно было оставаться никаких следов работы минеров. Нельзя было перемешивать сухие верхние слои земли с сырыми нижними - это сразу вызвало бы подозрение охранников. Лишнюю землю собирали в плащ-палатку и уносили с собой. Установив мину, сверху укладывали побеленные известью камешки - так они лежали вдоль полотна до минирования; отходя, стирали следы своего пребывания у дороги или же на станции (полустанке).

В зависимости от обстановки и характера задания применяли разные способы минирования дорог и использовали различные системы мин. В большинстве случаев устанавливали мины с взрывателями замедленного действия.

Иногда же приходилось прибегать к самому смелому и дерзкому приему - установке мины «под поезд». Делалось это обычно днем, чтобы обмануть бдительность патрулей. В этих случаях минер, прикрываемый товарищами, при приближении поезда бежал к полотну дороги с минным зарядом и бикфордовым шнуром длиной не более 40 см. Мина ставилась буквально в 300–500 метрах от идущего поезда. Всего 40 секунд было в распоряжении подрывника для отхода, пока горел бикфордов шнур. Требовались исключительная смелость и точность расчета и особое мастерство, каким в совершенстве обладал, например, подрывник В. Хазов.

Показателен пример деятельности этого отважного человека и его группы. В начале ноября 1942 года подрывная группа Хазова вышла на очередное задание. Подрывники имели три мины. Первым был спущен под откос воинский эшелон с живой силой и техникой, уничтожены паровоз и 28 вагонов. Фашисты начали преследование группы, идя за нею буквально по пятам. Но через сутки на соседнем участке железной дороги под откос пошел второй эшелон. Тогда немцы прекратили движение поездов по ночам. Но у подрывников осталась третья мина, которую теперь нужно было заложить днем. И тогда В. Хазов, переодевшись крестьянином, примкнул к группе ремонтников и во время обеденного перерыва подсунул свой «узелок с обедом», ничем не отличающийся от крестьянских, в ямку под рельсы и незаметно скрылся. Под вечер в кювете лежал третий эшелон.

В 1943–1944 годах все чаще стали прибегать к установке неизвлекаемых мин с электродетонаторами. Большую изобретательность проявили подрывники ОМСБОНа и во время операций на шоссейных магистралях. Так, весной 1942 года группа подрывников из чекистского отряда Бажанова использовала в качестве мины-ловушки немецкий мешок из-под сахара. В него вложили артиллерийский снаряд, 3 кг тола, мину и бросили на шоссе в расчете на то, что сахар привлечет внимание проезжающих военных. На эту ловушку попались офицеры, ехавшие в штабной машине. Вскоре после этого бойцы заминировали на проезжей части шоссе трофейный мотоцикл. Его попытался сбросить с дороги немецкий шофер грузовой машины. В результате в воздух взлетела машина с взводом гитлеровских солдат.

Подрывники не прекращали своих операций и после того, как заканчивались запасы мин и тола. И здесь выручала солдатская смекалка. В лесах и на полях оставалось много артиллерийских снарядов. Подрывники научились добывать из них тол. Так, в отряде «Боевой» этот способ добычи взрывчатки первым предложил начальник штаба, бывший артиллерист Л. А. Попковский. Боец Г.А. Семенов разработал технологию выплавки тола из снарядов на кострах. Удалось добыть 5,5 т тола. Своим опытом «Боевой» поделился с другими отрядами. К этому способу добычи тола прибегали и бойцы отряда «Олимп». Когда в мае 1943 года в отряде кончились запасы тола, бойцы были брошены на поиски оставшихся на полях и в лесах авиабомб, артиллерийских снарядов и мин. Их разряжали и затем выплавляли взрывчатку. Минеры отряда «Олимп» создали самодельную неизвлекаемую мину. При первом же ее применении был спущен под откос эшелон с 22 вагонами и тремя цистернами с горючим. Случилось так, что одновременно на втором пути на мине, поставленной местными партизанами, взорвался встречный поезд.

Следует особо отметить, что исключительно сильным было моральное воздействие крушений поездов на перевозимые войска, которые на себе испытывали диверсии партизан и видели валяющиеся на обочинах разбитые вагоны.

Успешные диверсии партизан на транспорте и в промышленности, особенно если они не затрагивали интересов местного населения, способствовали вовлечению его в активную борьбу с оккупантами. Слова агитации и пропаганды подкреплялись делами.

Массовое применение партизанами всевозможных мин заставляло фашистов отказываться от ночного движения. Для облегчения поисков мин гитлеровцы предпринимали следующие меры: цепляли впереди паровоза пустые платформы; пропускали контрольные поезда перед открытием утреннего движения; практиковали пропуск поездов пакетами, т. е. несколько один за другим; очищали балласт из-под подошв рельс; тщательно укладывали вдоль рельс гравий и поливали его раствором извести; в одних местах в конце дня охрана протаскивала по полотну связки прутьев, в других к последнему вагону вечернего поезда прицепляли цепи, оставляющие на профиле борозду. На подготовленном таким образом полотне были резко заметны следы при утреннем осмотре участка железной дороги. Все эти меры приводили к облегчению нахождения мин.

Руководство партизанским движением снабжало партизан необходимыми инструкциями по противодействию подобным мероприятиям оккупантов. Так, в техническом листке № 1 Украинского штаба партизанского движения (УШПД) партизанам рекомендуется следующее: «Устанавливать мины за 50-100 метров от выхода на полотно, причем это расстояние передвигаться по шпалам; при установке мин в песчаном балласте поливать место установки водой через веничек, так как вода к утру подсохнет и на месте установки будет такая же корочка земли, как и по всему полотну; при поливе гравия известкой ставить мину под этим гравием, при этом камни осторожно собирать в сторону и по окончании установки уложить их в том же порядке; применять неизвлекаемые мины».

Как правило, если кто-нибудь из охраны подрывался при разминировании, фашисты отказывались от попыток извлекать мины и взрывали шашками тола или гранатами все подозрительные места на полотне. В этой связи диверсанты целесообразно делали ложные установки с демаскирующими признаками.

По инструкции немецкой администрации, машинисты на некоторых железных дорогах были обязаны ездить со скоростью до 25 км/час, а иногда 15 км/час, вместо обычной скорости 45–50 км/час. На прямых участках пути при таких скоростях паровозы почти всегда если и сходили с рельс, то оставались на насыпи и подъем их для оккупантов не был труден. Однако на кривых участках, подрыв на минах почти всегда приводил к падению паровоза под откос.

Партизаны заставляли машинистов нагонять поезда на мины с повышенной скоростью, устраивая для этого засады за 1–1,5 километра до установленной мины, и обстреливали паровоз ружейно-пулеметным огнем (как правило, машинист в таких случаях невольно прибавлял скорость). В целях увеличения размеров крушений выбирались места, где скорости поездов были наибольшие, места после длительных спусков и перед подъемами, на кривых, высоких насыпях и в выемках.

Противодействуя партизанским диверсиям, гитлеровцы устраивали засады и вводили ночное патрулирование участков железной дороги. Для охраны железной дороги от диверсий партизан и обнаружения мин часто использовали собак. Технический листок № 1 УШПД рекомендует партизанам помимо засад применять натяжные противопехотные мины. В виду того, что ночью патрули и собака не могли видеть натянутую нить, была велика вероятность уничтожения противника, не вступая с ним в бой. Противопатрульные мины практиковалось устанавливать не ближе одного километра от места установки противопоездной мины.

Зачастую диверсии осуществлялись на железнодорожных станциях. Так, в 1943 г. агент оперативной группы «Храбрецы» Крылович осуществил 31 мая 1943 г. крупную диверсию на Могилевском железнодорожном узле. Мины взорвались, когда эшелон прибыл на станцию Могилев. В результате этой диверсии сгорело 4 эшелона, 67 вагонов со снарядами и авиабомбами, 28 цистерн с горючим и 12 вагонов с продовольствием, при этом были выведены из строя 5 паровозов, 5 танков «Тигр», 10 бронемашин и другая боевая техника.

Таким образом, методы диверсий на железных дорогах были хорошо отработаны и приносили серьезные результаты. Это позволило с накоплением опыта и сил перейти к крупномасштабным диверсионным операциям. Первые подобные операции были проведены в 1943 году. Так, начало 1943 года партизаны ознаменовали переходом к массированным ударам по коммуникациям врага, в ходе которых боевые действия сочетались с минированием дорог и выведением их из строя на значительном расстоянии.

В Белоруссии первой такой стала операция под кодовым наименованием «Гранит», проведенная в январе 1943 года.

В числе первых одновременный вывод из строя железных дорог на большом участке отряды ОМСБОН НКВД начали применять еще в 1942 году в лесах Смоленщины.

Этот прием не раз использовали и в бригаде С.А. Ваупшасова. Так, в апреле 1943 года семь диверсионных групп бригады, действуя одновременно, вывели из строя на несколько суток магистрали Минск - Барановичи и Минск - Бобруйск. Через месяц эти же магистрали вновь были парализованы в результате одновременного налета 12 укрупненных групп отряда, вооруженных ручными пулеметами.

14 июля 1943 года был издан секретный приказ начальника ЦШПД П.К. Пономаренко «О партизанской рельсовой войне на коммуникациях врага». Основная цель операции «Рельсовая война» - массовым повсеместным уничтожением рельсов сорвать все замыслы врага, поставить его в катастрофическое положение. Приказывалось уничтожать рельсы на основных магистралях, запасных, вспомогательных, деповских путях, уничтожать запасные рельсы, исключая для противника возможность перешивания и маневрирования рельсами.

Анализ публикаций, посвященных проблеме диверсий в тылу врага, показывает неоднозначную позицию авторов в отношении операции «Рельсовая война», начавшейся летом 1943 года. До последнего времени преобладала точка зрения, и она присутствует в большинстве работ, посвященных Великой Отечественной войны, о положительном результате этой операции.

Однако существует мнение и о неэффективности и даже вредности рельсовой войны. Основоположником этой идеи явился крупнейший специалист по партизанским диверсиям И.Г. Старинов.

Первый удар «Рельсовой войны» ЦШПД намечалось провести в начале августа, но И.В. Сталин рекомендовал начать операцию немного раньше, во взаимодействии с наступлением Красной Армии. Верховный Главнокомандующий оценил эти взаимодействия партизан с Красной Армией как первую крупную совместно разработанную операцию по разгрому противника.

В ночь на 22 июля 1943 года начали операцию орловские партизаны. Остальные партизанские силы, за исключением украинских, литовских, молдавских и эстонских, начали «Рельсовую войну» в ночь на 3 августа. Всего в операции было задействовано 167 партизанских бригад и отдельных отрядов общей численностью 95 615 человек.

7 августа 1943 года начальник ЦШПД докладывал Сталину, что «план уничтожения 213 тысяч рельсов будет выполнен до середины августа». Однако по сводкам ЦШПД этот план был выполнен только к середине сентября. По данным противника, партизаны в августе подорвали только 25 тысяч рельсов.

Сам приказ подрывать рельсы вызвал у многих руководителей партизанского движения недоумение. По мнению одного из них, помощника начальника ЦШПД по диверсиям И.Г. Старинова, «одновременный удар по вражеским коммуникациям был необходим, но взрывать рельсы?! Чушь какая-то».

Партизаны подрывали рельсы вместо организации крушений поездов, что было, конечно же, проще и безопаснее по исполнению. Это привело к значительному снижению потерь нужных противнику паровозов, военных грузов и не отражалось на моральном состоянии перевозимых войск.

По мнению И.Г. Старинова, основными видами нарушения работы железнодорожного транспорта были крушения поездов, взрывы мостов, уничтожение локомотивов, а не массовый подрыв рельсов, зачастую в тупиках и на запасных путях. Не согласиться с этим, конечно же, нельзя.

Да, при подрыве рельсов двухсотграммовыми и тем более стограммовыми толовыми шашками рельсы вовсе не разрушались, а выбивался кусок длиной 25–35 сантиметров. Немцы опиливали рельсы и сваривали их термитом. Более того, они изобрели накладной мостик длиной 80 сантиметров и массой около 20 килограммов, накладывали на подорванные рельсы и пропускали по ним поезда.

И.Г. Старинов доказывал, что во время операции «Рельсовая война» отступающие немецкие войска подрывали рельсы на контролируемых ими магистралях, эвакуировали рельсы с недействующих путей. А в это время некоторые партизанские формирования подрывали рельсы на запасных и второстепенных путях. В то же время ограниченные запасы материалов особенно подчеркивали актуальность сохранения железных дорог в полосе наступления. Командование фронта поставило перед авиацией и партизанами задачу вести разведку дорог, выявлять и уничтожать немецкие путеразрушители, а также составило план захвата больших железнодорожных мостов воздушными десантами.

Операции «Рельсовой войны», по мнению И.Г. Старинова, не достигли цели и, больше того, количество доставленных поездов вермахту не только не уменьшилось, а наоборот, даже увеличилось. Так, чем больше партизаны подрывали рельсов, тем меньше они производили крушений поездов. Эту зависимость поняли партизанские командиры, в том числе и белорусских партизанских формирований, и начиная с сентября 1943 года, резко уменьшив количество подорванных рельсов, одновременно увеличили число крушений, и противник стал все меньше пропускать поездов на фронт.

По данным ЦШПД, белорусские, смоленские и орловские партизаны с 3 августа по 16 сентября 1943 года подорвали в тылу вражеской группы «Центр» более 160 тысяч рельсов. По данным противника, 20,5 тысячи рельсов.

Исследование И.Г. Старинова после войны показало, что сумма перерыва движения поездов от действий партизан на перегонах 18 750 суток, на участках достигала только 11 120 суток.

По мнению И.Г. Старинова, «…вредность установки начальника ЦШПД на повсеместный подрыв рельсов заключалась в том, что на оккупированной территории на 1 января 1943 года было 11 млн рельсов, а подрыв 200 тысяч рельсов в месяц составляет всего менее 2 процентов, что для оккупантов было вполне терпимо, тем более если они подрывались в значительной мере там, где немцы при отходе сами разрушить не могли».

К еще одному из видов диверсий, совершаемых партизанами, следует отнести подрывы и порчу мостов. Мосты, которые подвергались диверсиям, были самые различные как по своей структуре (деревянные, железобетонные), так и по стратегическому значению. Лучшим способом разрушения деревянных мостов являлось сжигание надводной или подрыв подводной частей моста.

Подрыв железобетонных мостов осуществлялся путем минирования пролетных строений и опор. Пролетные строения подрывались в одном месте, если они были не более 10 метров, в двух местах, если были более указанной длины.

В штабах отрядов и бригад ОМСБОН разрабатывались планы многих крупных диверсий и на других объектах. В их осуществлении особая роль возлагалась на подпольщиков: ведь установить мины и заряды на строго охраняемых объектах могли только люди, имеющие к ним свободный допуск и не вызывающие у охраны подозрений. О масштабах этих операций свидетельствуют следующие данные: только за первые восемь месяцев действий в тылу врага отряд М. С. Прудникова совершил более 200 диверсий. Свыше 50 крупных диверсий было на счету отряда С.А. Ваупшасова, и подавляющее их большинство - в Минске.

В 1942–1944 годах около 70 раз - и в ночные часы, и среди белого дня - Минск и другие города сотрясали мощные взрывы зарядов, заложенных подпольщиками и подрывниками «Местных». В организации наиболее значительных диверсий принимали личное участие командиры отрядов и бригад.

При диверсиях на важных военных и промышленных объектах, на электростанциях, в учреждениях связи, а также на объектах в сельской местности использовалось минирование, организовывались поджоги, уничтожение и выведение из строя объектов и иными способами. В основном здесь применялись способы минирования подрывными устройствами различной взрывной силы, установление мин с часовым механизмом взрывателя, а также минами, закамуфлированными под дрова, брикеты торфа. Чекистские подразделения организовали также множество диверсий путем поджогов с имитацией самовоспламенения с помощью табельных средств или изготовлением зажигательных устройств на месте из подручных материалов. Был организован многочисленный вывод из строя различного промышленного оборудования, станочного парка, электрогенераторов, паровых турбин путем замыкания электропроводов и другими способами.

Работа по разрушению или минированию любых объектов разделялась на 2 этапа. Первый этап включал в себя подготовку к диверсионному акту, второй - исполнение. Случайная, непродуманная установка мин, хотя и наносила урон фашистам, однако не давала того внушительного эффекта, который достигался в результате спланированного минирования.

О тщательности подготовки и осуществления диверсионных актов свидетельствует следующий пример. В первых числах мая 1942 г. оперативная группа «Неуловимые» получила данные о том, что на окраине Полоцка расположена крупная нефтебаза противника, снабжавшая горючим немецко-фашистские войска на Калининском фронте. Было принято решение взорвать ее. Через агентов из местных жителей выяснили, что территория базы обнесена проволочным заграждением, на вышках выставлены пулеметы, днем и ночью стоят часовые. Выполнение задачи возложили на группу опытных разведчиков-подрывников В. Никольского, И. Зырянова и И. Верхогляда. Поздно вечером 12 мая подрывники появились у базы. Никольский и Верхогляд незаметно для часовых преодолели колючую проволоку, Зырянов остался на месте, чтобы в случае опасности прикрыть их действия.

Проникнув на территорию базы, подрывники заложили взрывчатку под бак с горючим и подожгли бикфордов шнур. Когда часовые заметили диверсантов, было уже поздно. Оглушительный взрыв потряс воздух. Никольский, Верхогляд и Зырянов благополучно возвратились на базу. В результате вывода из строя этой базы было нарушено снабжение горючим немецко-фашистских войск на Калининском фронте.

В годы Великой Отечественной войны, гитлеровцам был нанесен серьезный урон на коммуникациях в их тылу путем диверсий. Но возможности по нарушению вражеского тыла были использованы в незначительной мере. Это произошло потому что: сохранилось очень мало обученных людей, а на подготовку кадров было затрачено недостаточно времени; не хватало нужной техники, партизаны и оперативные группы государственной безопасности испытывали острый недостаток во взрывчатых веществах, которых получали от 10 до 25 процентов потребности; не было единого органа, который бы занимался подготовкой, обеспечением и руководством диверсантами.

Следует отметить, что органы госбезопасности совершали диверсии не только на оккупированной советской территории, но и на территории стран Восточной Европы. В Польше диверсионную работу вели 26 оперативных групп, в Чехословакии - 30 групп. Оперативная группа «Дальние» (Польша) вывела из строя 89 паровозов. Оперативные группы, действовавшие в Чехословакии, взорвали 26 железнодорожных мостов, пустили под откос 56 эшелонов с живой силой и боевой техникой врага.

Всего за годы войны только оперативными группами органов государственной безопасности СССР было пущено под откос 2852 железнодорожных эшелона, разбито и повреждено 2923 паровоза, 30 547 вагонов и цистерн с горючим, взорвано 1325 железнодорожных и шоссейных мостов, разрушено 254 километра железнодорожного пути, 863 километра линий связи, взорвано или сожжено 1364 промышленных предприятия и склада.

Опыт Великой Отечественной войны показал, что задачу по длительному нарушению движения партизаны и оперативные группы государственной безопасности могли с наименьшей затратой сил и средств решить при помощи МЗД и радиоуправляемых мин. А для нанесения эффективных ударов по врагу необходимо было тесное взаимодействие между оперативными группами НКВД-НКГБ и партизанскими формированиями, своевременное снабжение их соответствующими диверсионными средствами.

Из книги Большая игра СМЕРШа автора Тарасов Дмитрий Петрович

На основных коммуникациях 25 сентября 1943 года в Сокольском районе Вологодской области с вражеского самолета были сброшены три агента. Все они явились с повинной в ближайший орган советской контрразведки и на допросе показали, что служили в Советской Армии, в разное время

Из книги Сталинские коммандос [Украинские партизанские формирования, 1941-1944] автора Гогун Александр

3.2. Боевые действия и диверсии на коммуникациях Первоначально советское руководство рассматривало партизан не как диверсионные, а как боевые части Красной армии в тылу Вермахта. В перечне задач, поставленных Сталиным и его подчиненными перед партизанами в первые дни

Из книги Сталин мог ударить первым автора Грейгъ Ольга Ивановна

Глава 34 На морских коммуникациях В сражениях на морских коммуникациях в июньские дни и ночи 1942 года происходили свои победы и поражения.В течение первых четырех дней штурма в Главную базу прорывались транспорты «Грузия», «Абхазия», эсминцы «Свободный», «Бдительный»,

автора Чуев Сергей Геннадьевич

Диверсионная школа в Смоленске Организована в декабре 1941 г. АК-203 и условно именовалась «Лагерь МТС». Первое время орган размещался в Смоленске, на ул. Дзержинского, д. 22, в мае 1942 г. был переведен в помещение бывшей машинно-тракторной станции в 4 км от города, где

Из книги Спецслужбы Третьего Рейха: Книга 1 автора Чуев Сергей Геннадьевич

Диверсионная школа в г. Орле Действовала при АГ-207, полевая почта № 00049. Школа активно готовила агентов-диверсантов во время пребывания в Орле и в дер. Плещеево Орловской области в апреле 1942 - августе 1943 г. Количество курсантов доходило до 40 человек. Срок обучения - от 2

Из книги Финляндия. Через три войны к миру автора Широкорад Александр Борисович

Глава 18 БАЛТИЙЦЫ НА КОММУНИКАЦИЯХ ВРАГА Известную опасность для Балтийского флота представлял шведский флот. Советское правительство не исключало вмешательства в войну Швеции, как это было в 1918 г.К 30 ноября 1939 г: главной ударной силой шведов были 7 броненосцев береговой

Из книги Диверсанты Сталина: НКВД в тылу врага автора Попов Алексей Юрьевич

Глава 3 Разведывательно-диверсионная деятельность

Из книги 1941. Разгром Западного фронта автора Егоров Дмитрий

9.8. Прорыв противника к Молодечно Действия 50-й стрелковой дивизии Выход 39-го моторизованного корпуса противника к Минскому укрепленному району 26 июня танки 20-й дивизии 39-го моторизованного корпуса противника ворвались в Молодечно. Одновременно к городу подошел 49-й

Из книги Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве автора Горбач Виталий Григорьевич

5.4. Борьба на коммуникациях (операция по срыву железнодорожных перевозок в полосе 17-й воздушной армии. 4–10 августа) От борьбы за господство в воздухе перейдем теперь к борьбе на коммуникациях, которая развернулась в полосе действия 17-й воздушной армии в первой половине

автора Платонов Андрей Валерьевич

Борьба на германских коммуникациях между Крымом и Таманью, год 1943-й В результате успешных наступательных операции Красной Армии войска противника, находившиеся на южном крыле советско-германского фронта, потеряли значительную часть своих сухопутных сообщений и

Из книги Борьба за господство на Черном море автора Платонов Андрей Валерьевич

Советские подводные лодки на коммуникациях противника, вторая половина 1942–1943 гг К началу обороны Кавказа в составе двух бригад и отдельного дивизиона имелась 41 подводная лодка, из которых одна треть находилась в ремонте. Приказом наркома ВМФ от 10 августа 1942 г. все

Из книги Борьба за господство на Черном море автора Платонов Андрей Валерьевич

ВВС Черноморского флота на коммуникациях противника, 1942 и 1943 гг В период обороны Кавказа основные усилия авиации флота направлялись на содействие сухопутным войскам на Дону, Кубани, под Новороссийском и Туапсе, на горных перевалах, а также на удары по портам,

Из книги Блицкриг в Западной Европе: Норвегия, Дания автора Патянин Сергей Владимирович

7.1. Действия на британских коммуникациях. «Торпедный кризис» Среди многих парадоксов, которые таит в себе библиография Второй Мировой войны, действия флотов занимают особое место. Для того чтобы понять суть проблемы, коснемся теории военно-морского искусства. Как

Из книги Сталин и ГРУ автора Горбунов Евгений Александрович

Диверсионная работа В начале 1928 г. начальнику Управления пришлось заняться весьма конфиденциальной проблемой. И в разработку этой проблемы он не мог посвятить никого из своих подчиненных. Не потому, что он им не доверял, а в силу того, что все решения о возобновлении

Из книги Мамай. История «антигероя» в истории автора Почекаев Роман Юлианович

О географических объектах, носящих имя Мамая К разряду антимифов о Мамае можно отнести также и данные топонимики: они, в отличие от летописных, политических, публицистических и художественных сочинений, отражают подлинную народную память, отношение народа к тому или

Из книги Феномен куклы в традиционной и современной культуре. Кросскультурное исследование идеологии антропоморфизма автора Морозов Игорь Алексеевич

Викторина о Великой Отечественной войне

В рамках подготовки к празднованию годовщины Победы Советского народа в Великой Отечественной войне, с целью повышения интереса учащихся к историческим событиям, героическому прошлому нашего народа, были разработаны и проведены викторины для учащихся 2 и 3-4 классов. Ответы на вопросы дети могли получить из разных источников (книги, кинофильмы, интернет, родители).

Для учащихся 2 классов.

Как называется:

Ручной разрывной снаряд?

Укрытие, из которого солдаты стреляют?

Торжественный смотр войск?

Кто такие партизаны?

Каких ты знаешь детей-героев ВОВ?

Допиши строки этой песни:

……………………………………..

……………………………………..

Перечислите города-герои Советского Союза?

Как называется солдат занимающейся подрывной деятельностью в тылу врага?

Как называется рядовой в армии?

Старый, опытный воин, участник многих боёв?

День торжества в честь или память какого-либо выдающегося события?

Смелый, отважный человек?

Награда за подвиг?

Название какого животного, стало названием немецкого танка?

Скульптурное сооружение в память какого-либо человека или события?

Для учащихся 3-4 классов.

В каком году немецкая армия повела наступление на Сталинград?

В какой битве сошлись, более тысячи танков и самоходных артиллерийских установок?

И в каком году была эта битва?

Первое крупное поражение Германии в войне?

4. Как звали маршала Советского Союза, четырежды

Героя Советского Союза, дважды кавалера высшего

Военного ордена «Победы» ?

5. Что такое концлагерь?

6.Бывшее название современного Волгограда?

7. Какие награды (ордена и медали), ВОВ вы знаете?

8. Почему в странах Европы много памятников

Советским солдатам?

9. Как назывался гитлеровский план «молниеносной войны»?

10. Выбери из списка государства, которые в ходе ВОВ

Освобождали советские войска?

Польша Нигерия

Румыния Чехословакия

Бразилия Канада

Венгрия США

Югославия Болгария

11. Как ты считаешь, почему воины Красной армии,

не задумываясь, жертвовали собой ради победы над

врагом?

12. Каких известных конструкторов и изобретателей,

создавших оружие ВОВ ты знаешь?

13. Сколько дней длилась блокада г. Ленинграда?

Когда началась?

14. Какие дни воинской славы России связаны с

событиями Вов?

15.На стенах какой крепости такая надпись: «Нас было пятеро: Седов, Грутов И, Боголюбов, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой. Умрём, но не уйдём!»?

16. Допиши строки этой песни:

Дни и ночи у мартеновских печей

Не смыкала наша Родина очей.

……………………………………..

……………………………………..

17.Назови страны, объединившиеся с Советским Союзом в борьбе против фашизма?

18.Как называется признание полного поражения одной

из воюющих сторон?

19. Кто был главнокомандующим Советской армией в годы

ВОВ?

20. Какие улицы Москвы названы именами героев ВОВ?